Десятое Правило Волшебника, или Призрак - Страница 36

Это и есть то самое, чего больше всего боялись те, кто придумал магию Огненной Цепи. И вот почему они даже не пытались запускать ее. Вот почему они даже не попробовали проверить ее. Они боялись того, что, однажды запущенная, она может распространиться, разрушая связи, весьма удаленные от первичной цели. В данном случае целью является Кэлен. Ваша память о Кэлен утрачена. И утрачена ваша память о Скарлет. И, несомненно, точно так же утрачена и память о том, что вы вообще когда-либо видели драконов.

Никки встала.

– Ричард, никто не спорит, что магия Огненной Цепи – ужасная опасность. Мы все это знаем. Мы все знаем и то, что наша память была испорчена запуском Огненной Цепи. Представляешь ли ты, насколько неуютно мы чувствуем себя, когда понимаем только рассудком, что раньше мы что-то делали, были знакомы с людьми, которых теперь не можем вспомнить? Понимаешь ли ты, как тревожит и не дает покоя пребывание в постоянном ужасе из-за того, что наша память уже потеряла и что еще окажется потерянным? Твоя собственная память тоже дает сбои? К чему же ты, во всяком случае, клонишь?

– Именно к этому – к тому, что «окажется потерянным». Думаю, подобное «разрушение» разрастается в памяти всех людей… память портится, как ты только что сказала. Вряд ли Огненная Цепь имеет лишь одно назначение – забыть Кэлен. Полагаю, эта магия, запущенная однажды, является непрерывным динамическим процессом. И скорее всего, утрата памяти людьми будет шириться.

Зедд, Кара и Никки не выдержали непоколебимого взгляда Ричарда, все отвели глаза. Никки только удивлялась, как могли они надеяться, что помогут ему, если никто из них не мог воспользоваться со всей полнотой собственной памятью, хранившей теперь гораздо меньше, чем раньше.

Мог ли Ричард полагаться на кого-либо из них?

– Боюсь, что не только все плохо, но становится все запутаннее и еще хуже, – сказал Ричард без энтузиазма в голосе. – Драконы, как и многие другие существа в Срединных землях, нуждаются в магии и пользуются магией, чтобы выживать. Что если повреждение, вызванное гармониями, погасило ту самую магию, которая им так необходима для жизни? Что если никто не видел никаких драконов в течение последних двух лет как раз потому, что их больше нет, а благодаря Огненной Цепи они и вовсе забыты? И какие еще существа, связанные с магией, могут так же исчезнуть, прекратив существование? – Ричард ткнул себя большим пальцем в грудь. – Мы – существа, использующие магию и обладающие ею. У нас есть дар. Сколько еще остается времени, пока «пятно», оставленное гармониями, начнет разъедать и нас?

– Но возможно… – Голос Зедда замер, поскольку дальнейших аргументов не нашлось.

– Заражена сама магия Огненной Цепи. Вы все видели, что она делала с Никки. Она была внутри – и знает о ней всю ужасающую правду. – Ричард, продолжая говорить, принялся мерить комнату шагами. – Нечего и говорить, что это «заражение» магии могло изменить методику ее работы. Возможно даже, что именно из-за «заражения» потеря каждым человеком памяти расширяется за пределы того, что произошло бы в ином случае.

Но еще хуже то, что, похоже, это искажение работает в соединении с действием Огненной Цепи симбиотическим образом.

Зедд поднял глаза.

– О чем ты говоришь?

– В чем состоит безумная цель гармоний? Для чего они были изначально созданы? С одной-единственной целью, – сказал Ричард в ответ на собственный вопрос, – чтобы разрушать магию.

Ричард перестал ходить по комнате и остановился лицом к остальным, продолжая говорить.

– «Загрязнение», произведенное гармониями, разрушает магию. Существа, которым она необходима для жизни, например драконы, вероятно, оказались первыми, на кого это подействовало. И эта цепочка событий будет продолжена. Но никто не будет в состоянии осознать это, поскольку одновременно воздействие Огненной Цепи уничтожает память каждого существа. Думаю, это может происходить так потому, что магия Огненной Цепи сама искажена, и поэтому заставляет всех забывать сами утраченные объекты.

Подобно пиявке, обезболивающей рану, чтобы жертва не почувствовала, как отсасывается кровь, магия Огненной Цепи заставляет каждого забыть именно то, что оказывается потерянным из-за тех самых, привнесенных гармониями, искажений.

Мир весьма серьезно меняется, но никто этого даже не осознает. Выглядит так, будто все забывают, что это мир, находящийся под влиянием и во многих отношениях функционирующий посредством существования магии. По мере того как эта магия умирает… подобным же образом умирает память каждого о ней.

Ричард снова оперся на подоконник и уставился в окно.

– Пробуждается новый день – день, когда волшебство исчезает, и никто даже не догадывается, что оно постепенно угасает. Когда оно исчезнет полностью, сомневаюсь, что кто-то даже вспомнит о нем, вспомнит о том, что когда-то оно было. Все идет к тому, что магия станет лишь легендой.

Зедд, прижав пальцы к столу, смотрел вперед. Свет лампы делал более резкими глубокие морщины на его осунувшемся лице. Оно было мертвенно-бледным. В этот момент Никки подумалось, что он выглядит очень старым.

– Добрые духи, – произнес Зедд, не поднимая глаз. – Что, если ты прав?

В следующий момент они все повернулись на осторожный стук. Кара распахнула дверь. На пороге стояли Натан и Энн, вглядываясь внутрь комнаты.

– Мы запустили нормальную контролирующую сеть, – сказал Натан, входя вслед за Энн в комнату и обводя взглядом мрачные лица собравшихся.

Зедд выжидающе взглянул на него.

– И?

– И она не проявила никаких изъянов, – сказала Энн. – Вполне работоспособна во всех отношениях.