Зедд вскинул голову.
– Ричард, тебе следует все же сфокусировать внимание на угрозе, которая скоро уничтожит тебя. Ведь его армия насчитывает миллионы человек. Они собираются сокрушить все, что противостоит им, и превратить нас в рабов.
– Я знаю. Но мы не сможем победить их; мы проиграем битву.
Лицо Зедда стало багровым.
– Стало быть, ты предлагаешь позволить их армии захватить в Новый мир, не встречая никакого сопротивления? Твой план состоит в том, чтобы позволить армии Джеганя свободно грабить города и творить все то, что, по рассказам Джебры, происходило в Эбиниссии? Ты собираешься запросто позволить, чтобы всех этих людей перерезали или превратили в рабов?
– Думай о решении, – напомнил Ричард деду, – а не о проблеме.
– Не слишком утешительный совет для тех, чьи глотки вот-вот перережут.
Ричард застыл и уставился на деда, по-видимому онемев от его слов.
– Послушай, – сказал наконец Ричард, зачесывая рукой волосы назад, – сейчас у меня нет времени, чтобы обсуждать все это. Я поговорю с тобой об этом, когда вернусь. Сейчас время дорого. А я и так потерял его уже слишком много. И теперь надеюсь только, что его осталось у нас еще достаточно.
– Достаточно для чего? – едва не прорычал Зедд.
Никки услышала, что еще кто-то торопливо поднимается по лестнице. И тут же в комнату стремительно ворвалась Джебра.
– Что случилось? – спросила она Зедда.
Зедд махнул рукой в сторону Ричарда.
– Мой внук решил, что мы должны проиграть войну и что нам не следует сражаться с армией Джеганя.
– Лорд Рал, ты не можешь всерьез думать об этом, – сказала она. – Ты не можешь всерьез думать о том, чтобы позволить этим животным… – тут голос Джебры затих, тогда как она пошла вперед, пристально глядя на Ричарда. И замерла посреди движения. Затем, спотыкаясь, отступила на шаг.
Кровь отлила от ее лица. Челюсть отвисла и подрагивала, пока она безуспешно пыталась выговаривать слова. Черты ее лица исказил страх. Голубые глаза глубоко закатились, а сама она погрузилась в обморок.
В тот момент, когда Джебра начала опрокидываться на спину, Том подхватил ее на руки и осторожно уложил на гранитный пол. Все плотным кольцом окружили бесчувственную женщину.
– Что случилось? – спросил Том.
– Не знаю, – сказал Зедд, опускаясь на колени рядом с ней и прикладывая пальцы к ее лбу. – Она потеряла сознание, но не знаю, почему.
Ричард направился к железной лестнице, ведущей вниз, внутрь башни.
– Оставляю ее на твое попечение, Зедд, – ты ведь прекрасный целитель. Так что она в хороших руках. Сейчас у меня нет возможности продолжать терять время.
Он обернулся, стоя на ступенях.
– Я вернусь как можно скорее… обещаю. Вряд ли мы будем отсутствовать больше нескольких дней.
– Но, Ричард…
Он уже спускался по железным ступеням.
– Я вернусь, – крикнул он, и эхо повторило его слова во мраке.
Кара без всяких колебаний последовала за ним вниз, в темную башню.
Никки не хотела, чтобы он отправился без нее, но она знала, что ему еще предстоит вызвать сильфиду, так что несколько минут в запасе было. Пока Зедд прощупывал различные точки на голове Джебры, Никки присела напротив него на корточки рядом с бесчувственной пророчицей.
Никки потрогала лоб женщины.
– У нее жар.
Зедд поднял на нее глаза, и от этого взгляда у нее едва не замерло сердце.
– У нее видение.
– Откуда ты знаешь?
– Мне известно кое-что, в общих чертах, относительно пророков, но она особенная пророчица. Ее проницательность очень мощная. Джебра чувствительнее многих других. Ее эмоциональность в сочетании с определенной разновидностью способности к видениям иногда доводят ее до истощения. Вот и это видение, должно быть, содержало нечто слишком сильное, что и привело к потере сознания.
– Думаешь, это как-то связано с Ричардом?
– Не могу ничего сказать, – ответил старый волшебник. – Только она может рассказать нам об этом.
Возможно, Зедд не хотел попусту строить догадки, но ведь Джебра очень пристально смотрела в глаза Ричарда как раз перед тем, как упасть в обморок. Но у Никки не было времени проявлять терпение и осторожность. Она не могла позволить Ричарду уйти без нее – а она знала, что он наверняка поступит так, если ее не окажется на месте, когда он будет готов к отправлению… Но в то же время она не могла уйти, не выяснив, было ли у Джебры видение, относящееся к Ричарду, способное выявить нечто важное.
Никки просунула ладонь под шею женщины и сжала пальцами основание черепа.
– Что ты делаешь? – с явным подозрением спросил Зедд. – Если именно то, что я думаю, то это не просто безрассудно, а крайне опасно.
– Как и неведение, – сказала Никки, высвобождая поток силы.
Глаза Джебры внезапно открылись. Она тяжело дышала.
– Нет…
– Ну вот, ну вот, – успокаивал ее Зедд, – все в порядке, моя дорогая. Мы здесь, рядом с тобой.
– Что ты видела? – спросила Никки, переходя сразу к делу.
Испуганные глаза Джебры теперь обратились к Никки. Она потянулась и ухватила ворот ее платья.
– Не оставляйте его одного!
Для Никки не было никакой необходимости спрашивать, о ком говорит Джебра.
– Почему? Что ты видела?
– Не оставляйте его одного! Не позволяйте ему исчезать из вашего поля зрения… ни на мгновение!
– Почему? – снова спросила Никки. – Что случится, если он останется один?
– Если вы оставите его одного, он окажется потерян для нас.
– Каким образом? Что ты видела?
Джебра еще потянулась и обеими руками постаралась приблизить лицо Никки.
– Иди. И не оставляй его одного. Что я видела – неважно. Если он не останется один, этого не произойдет. Ты понимаешь? Если вы позволите ему отделиться от тебя и от Кары, то вообще будет неважно, что я видела… Это будет неважно для любого из нас. Я не могу рассказать тебе обо всех средствах и способах разъединения, только постарайтесь, и, как угодно, не дайте этому произойти. Это все, что действительно важно. Иди! И оставайся все время с ним!